ПетроПавловская крепость бастионы Санкт-Петербурга

ПетроПавловская крепость
Внутри её сырая мгла.
Орлов двуглавая нелепость,
Собор, с АрхАнгелом игла.
И равелины, бастионы…
Булыжник, всё из тех времён,
Вот тут во всём живут законы,
И не один не отменён.
Собор высок, словно посажен
Над усыпальницей царей
Во всём величествен и важен,
Я у его стоял дверей.
Собор закрыт и мрак и холод
На всём блокады вижу след
И ощущаю сам я голод,
А мне, всего пятнадцать лет.
13 лет, я жил в деревне
И вот судьба, теперь я здесь.
Где жил, трудился Пётр 1-й!
И мне выходит, та же честь.
И я трудился на Монетном
Езжу с Московского шассе
В трамвае, часто безбилетным,
Идёт война и я как все.
Глазаст и худ, плохо одетый
Зимой доеду, лёд в носках.
Тепла хотелось, хлеба — лета,
А жили, в Сталинских тисках.
Иосиф Сталин! Это — солнце
Только не грело, никого…
Значки гвардейца, оборонца,
Медаль и грамота его!..
В этом ознобе, грел я душу
Сердцами братьев и сестёр.
Их музыку, вживую слушал, Шел в каждый день, как на костёр.
И на работу, и с работы
Недосыпал и где б, поесть?
И заводился, с оборота,
Была и возрастная спесь.
Цех орденов, то цех монетный
То у станка, средь токарей
Но сам я тихо, незаметно,
Уйду в бригаду слесарей.
И растворюсь, или рассеюсь,
Ведь слесарь это — уже воля!
Такая данность, всё надеюсь,
Надеялся, но и не более…
Вот так и жил, те дни итожа,
На исторической земле,
Своей дорогой, шел — похоже,
Но всё с трудом давалось мне.
Капранцев Владимир

Peter-Pavel's Fortress Inside her damp haze. Orlov, two-headed absurdity, Cathedral, with the ArchAngel needle. And ravelins, bastions ... Cobblestone, all of those times This is where the laws live in everything, And not one has been canceled. The cathedral is tall, as if planted Above the tomb of the kings Everything is majestic and important, I stood at his door. The cathedral is closed and gloom and cold I see a trace throughout the blockade And I feel hunger myself And to me, only fifteen years old. 13 years old, I lived in the village And here is fate, now I'm here. Where Peter the Great lived, worked! And it turns out to me, the same honor. And I worked at Monetny I go from the Moscow chassis On a tram, often stowaway, There is a war and I am like everyone else. Big-eyed and thin, poorly dressed I’ll get there in winter, ice in socks. I wanted heat, summer bread, And they lived in a vise of Stalin. Joseph Stalin! This is the Sun Just did not warm anyone ... Badges of a guard, defender, A medal and his diploma! .. In this chill, I warmed my soul The hearts of brothers and sisters. I listened to their music live, Walked every day, as if on a fire. Both to and from work I didn’t sleep and where would I eat? And start, with a turn, There was also an age arrogance. Order Shop, then Coin Shop That at the machine, among turners But I myself quietly, imperceptibly, I'll go to the team of locksmiths. And dissolve, or scatter After all, the locksmith is already a will! Such a given, I hope everything Hoping, but no more ... And so he lived, those days total, On historical land On my way, walking - it seems But everything was difficult for me.

彼得和保羅要塞 在她的陰霾裡。 奧爾洛夫，兩頭荒謬， 大教堂，用大天使針。 還有小茴香，堡壘... 那些時候都是鵝卵石 這就是法律賴以生存的地方， 並沒有一個被取消。 大教堂很高，好像種了 國王陵墓之上 一切都雄偉而重要 我站在他的門。 大教堂關閉，陰暗而寒冷 我看到了整個封鎖的痕跡 我自己也餓了 而對我來說，只有十五歲。 13歲，我住在村子裡 命運在這裡，現在我在這裡。 彼得大帝居住的地方，工作了！ 事實證明，我是同樣的榮幸。 我曾在Monetny工作 我從莫斯科的底盤走 在經常偷渡的電車上， 發生戰爭，我和其他人一樣。 大眼睛瘦弱，衣著差 我冬天去那兒，穿襪子冰。 我要熱，夏天的麵包， 他們住在斯大林的虎鉗中。 約瑟夫·斯大林！是太陽 只是沒有溫暖任何人... 守衛，後衛的徽章， 一枚獎章和他的文憑！ 在這種寒冷中，我溫暖了我的靈魂 兄弟姐妹的心。 我現場聽他們的音樂，每天走動，好像在起火。 上下班 我沒有睡覺，我該在哪裡吃飯？ 然後開始， 還有年齡的自大。 訂購商店，然後是硬幣店 在機器上，在特納之中 但是我自己卻悄無聲息地 我去鎖匠隊。 溶解或分散 畢竟，鎖匠已經是一個意志！ 這樣給定，我希望一切 希望，但沒有更多... 這樣他就活了下來， 在歷史的土地上 在我走的路上-似乎 但是一切對我來說都很困難。