Санкт-Петербург Дворцами встал промерзший прах

Эдуард Багрицкий — Ленинград: Стих Что это — выстрел или гром, Резня, попойка иль работа, Что под походным сапогом Дрожат чухонские болота? За клином клин, К доске — доска. Смола и вар. Крепите сваи, Чтоб не вскарабкалась река, Остервенелая и злая… Зубастой щекочи пилой, Доску строгай рубанком чище. Удар и песня… Над водой — Гляди — восходит городище… Кусает щеки мерзлый пух, Но смотрят, как идет работа, На лоб надвинутый треух И плащ, зеленый, как болото… Скуластый царь глядит вперед, Сычом горбясь… А под ногою Болото финское цветет Дремучим тифом и цингою… Ну что ж, скрипит холопья кость, Холопья плоть гниет и тлеет… Но полыхает плащ — и трость По спинам и по выям реет… Стропила — к тучам, Сваи — в гать, Плотину настилайте прямо, Чтоб мог уверенней стоять Царь краснолицый и упрямый… О город пота и цинги! Сквозь грохот волн и крик оленей Не слышатся ль тебе шаги, Покашливанье страшной тени?.. Болотной ночью на углах Маячат огоньков дозоры, Дворцами встал промерзший прах, И тиной зацвели соборы… И тягостный булыжник лег В сырую гать И в мох постылый, Чтобы не вышла из берлог Погибшая холопья сила; Чтоб из-под свай, Из тмы сырой Холопья крепь не встала сразу, Тот — со свороченной скулой, Тот — без руки, а тот — без глаза. И куча свалена камней Оледенелою преградой… Говядиною для червей, Строители, лежать вам надо. Но воля в мертвецах жила, Сухое сердце в ребрах билось, И кровь, что по земле текла, В тайник подземный просочилась. Вошла в глазницы черепов, Их напоив живой водою, Сухие кости позвонков Стянула бечевой тугою, И финская разверзлась гать, И дрогнула земля от гула, Когда мужичья встала рать И прах болотный отряхнула…

Leningrad: Verse What is it - a shot or thunder, Massacre, drinking or work, What under a hiking boot Chukhon swamps tremble? Behind a wedge a wedge, To a board - a board. Resin and var. Fasten the piles, So that the river does not scramble, Frenzied and wicked ... Toothy tickling with a saw, Plan a planer cleaner. A beat and a song ... Above the water - Look - the hillfort rises ... The frozen fluff bites her cheeks, But they watch how the work is going on, The threaded cock pulled over his forehead And the cloak green as a swamp ... The high-cheeked king looks forward, Hunching his owl ... And under the foot the Finnish swamp blooms Typhoid fever and scurvy ... Well, the lackey bone creaks, The servile flesh decays and smolders ... But the raincoat and the cane blaze On the backs and in the grooves ... Rafters - against the clouds, Piles - into the dam, Lay the dam straight, So that I could stand with confidence The king is red-faced and stubborn ... O city of sweat and scurvy! Through the roar of the waves and the cry of deer Can't you hear the footsteps, Coughing of a terrible shadow? .. Watches on the corners of a swampy night Lots of lights looming up, Palaces got frozen ashes, And the cathedrals bloomed with mud ... And the burdensome cobblestone lay Down in raw gait And hateful in moss, So as not to came out of the den The lost servile power; So that from beneath the piles, From the tma of the crude Serf, the support did not rise immediately, That - with a curled cheekbone, That - without a hand, and that - without an eye. And a bunch of stones piled up with an icy barrier ... Beef for worms, Builders, you need to lie. But the will lived in the dead, A dry heart beat in the ribs, And the blood that flowed on the ground, Leaked into the underground cache. Entered into the eye sockets of skulls, Drinking them with live water, Dry vertebral bones I pulled it together with stringy string, And the Finnish one opened up to gait, And the earth trembled from the rumble, When the peasant army stood up And shook off the marshy dust ...

текст